Слово митрополита Антония (Храповицкого), Киевского и Галицкого (+1936г.) в Великий четверток
Среди печальных воспоминаний Страстной седмицы один только нынешний день, четвертый, преизобилует событиями и воспоминаниями — не то чтобы совсем радостными, но утешительными. В этот день мы, слушатели евангельских чтений и песнопений церковных, несколько отвлекаемся от мрачных картин иудейской злобы на Спасителя и вводимся в горницу Сионскую, зрим Христа среди друзей Его, слышим глаголы любви Его, внимаем тому, как Он, «возлюбль Своя сущия в мире, до конца возлюби их» (Ин. 13, 1).
Сообразно с более светлыми евангельскими воспоминаниями, и храмы Божии, и напевы церковные, и состав службы в день сей принимают вид и дух праздничный. Не скорбь, а тихая, примиряющая надежда и смиренное благодарение вселяются в наши сердца: мы преклоняемся в сознании собственной немощи пред величием любви Христовой, которая и в эти страшные дни, почти в самый час предания, восторжествовала над ужасною скорбью оклеветания, заушений, оплеваний, распятия и смерти, — восторжествовала настолько, что могла во всей божественной красоте, с отеческою нежностью излиться на учеников Христовых. Сия-то торжествующая любовь и есть причина церковной радости во дни скорбей. Вот Господь устрояет ученикам праздничную вечерю, умывает им ноги, как последний раб; Он говорит им об общей их измене, но сейчас же прощает им их немощь и Сам же утешает их в том, что Он ими же будет оставлен. Вы оставите Меня одного, но Я буду не один — Отец со Мною; итак, имейте во Мне мир, но не впадайте в отчаяние от своей немощи: Я буду ждать вас по воскресении в Галилее. — Господь называет их чадцами, называет друзьями, завещает любить друг друга — и, войдя в сад Гефсиманский, когда уже приближался к Нему предатель, молится небесному Отцу, чтобы все Его ученики и даже все те люди, которые уверуют во Христа по слову их, соединились вместе, в одно таинственное общение с Ним и Отцем Его, подобно тому, как во Святой Троицесохраняется вечное единство между Божескими Лицами.
Вот она святая, Божественная, Христова любовь; ей не страшна приблизившаяся позорная казнь; она не хочет сокрушаться о предстоящем сегодня пленении со оружием и дрекольми, о заушении в доме нечестивого первосвященника
Не к одним апостолам, братие, но и ко всем нам, христианам, распростирает обятия свои любовь Божественного Спасителя нашего, грядущего на вольную страсть: «яко-же аз возлюбих вы, да и вы любите себе; о сем уразумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою» (Ин. 13, 35). Идя на страшную смерть и страсть, я всю душу Свою влагаю на любовь к вам, как бы так говорит Господь: любите же и вы друг друга, как Мои последователи; такова Моя заповедь. — Да, братие, заповедь крепкая, приказание властное, ибо скажите теперь, какая, хотя бы и самая лукавая, совесть может освободить себя от такого долга любви, благотворения, благоснисхождения и самозабвения?
Сказал бы я, что не нуждаюсь в ближних; довольно того, что, я сам буду чист от лжи, безпутства и неправды; но препятствует мне пример свят
Добавить комментарий